Перевод песни L'architecte (Lynda Lemay)

Il avait du talent en danse
Il est devenu architecte
Il était doué pour les lettres et les langues
Il parlait à ses plantes
Il faisait des miracles en cuisine
Mélangeait des épices divines

Mais son père, le dimanche,
Occupé à boire son apéro
N’a jamais, semble-t-il, remarqué
Que son fils était beau

Il était mordu de musique
Il est devenu architecte
Il était à ses heures poète et pianiste
Il s’entourait d’artistes
Il finissait toujours en cuisine
À jongler avec des clémentines

Mais son père, le dimanche, au souper,
Devant son numéro
N’a jamais, semble-t-il, remarqué
Que son fils était beau

Il aurait pu vivre de théâtre
Il est devenu architecte
Il citait par cœur tant Camus que Socrate
Qu’il avait lus en cachette
Il jetait ses vestons, ses cravates
Torse nu, il faisait l’acrobate

Mais son père, le dimanche, ignorait
Les prouesses de son fils
Et ne parlait jamais que du prochain projet d’édifice

Il est demeuré architecte
Il a dessiné des merveilles
A jonglé avec des compas et des règles
Un crayon sur l’oreille
Le veston, la cravate bien en place
En attendant son whisky sur glace

Comme son père le dimanche,
Quand sonnait l’heure de son apéro

Il avait du talent en danse
Il est devenu un peu raide
Mais parfois encore il se lève et s’élance
Et les pas se succèdent
Le voilà qui tournoie d’vant la glace
Il revoit le p’tit gars, le gymnaste

Que son père, le dimanche, semble-t-il, n’a jamais trouvé beau !

Et son père, un dimanche, s’est enfui
Dans son dernier repos
Sans jamais avoir vu, semble-t-il,
Que son fils était beau

У него был талант танцора,
Он стал архитектором...
У него были способности к языкам и к литературе,
Он разговаривал со своими растениями,
Он творил чудеса на кухне,
Смешивая дивные пряности,

Но его отец по воскресеньям
Попивал свой аперитив
И, кажется, никогда не замечал,
Что его сын прекрасен.

Он был помешан на музыке,
Он стал архитектором...
Он был в своё время поэтом и пианистом,
Он окружал себя артистами.
Он всегда заканчивал на кухне,
Жонглируя мандаринами,

Но его отец за ужином по воскресеньям
Со своей газетой,
Кажется, никогда не замечал,
Что его сын прекрасен.

Он мог жить театром,
Он стал архитектором...
Он цитировал наизусть и Камю, и Сократа,
Которых читал тайком.
Он выбрасывал свои пиджаки и галстуки,
С голым торсом он изображал акробата,

Но его отец по воскресеньям
Не замечал подвигов своего сына
И говорил только о проекте очередного здания.

Он оставался архитектором,
Он рисовал чудеса,
Жонглировал циркулем и линейкой,
С карандашом за ухом,
В пиджаке и с галстуком, как полагается,
Ожидая своего виски со льдом,

Как его отец по воскресеньям,
Когда наступало время аперитива.

У него был талант танцора,
Он стал немного жёстким,
Но иногда он всё ещё встаёт и тянется ввысь,
И шаги следуют друг за другом.
И вот он вертится перед зеркалом,
Он снова видит маленького мальчишку, гимнаста,

Который никогда не казался его отцу прекрасным по воскресеньям!

А его отец однажды в воскресенье ушёл
В свой последний путь,
Кажется, так никогда и не увидев,
Что его сын был прекрасен...