Перевод песни Mais oui mesdames (Thomas Fersen)

Au vide-grenier de Plouzélambre,
J'avais déniché pour ma chambre
Un miroir ovale comme un oeuf
Et malgré son âge presque neuf.

Quand on disait : «Bonjour Madame»,
Il en sortait une jolie dame
Il en sortait deux jolies dames
Il en sortait trois jolies dames

Que faire avec ces jolies dames,
Elles ne venaient pas jouer aux dames,
Depuis le vase de Soissons,
Elles n'avaient pas vu de garçon.

Et je craignais pour ma santé
Pour ma santé, mais oui Mesdames,
En outre je suis monogame,
Mais elles ne m'ont pas écouté

Et elles ont sauté sur mon lit,
Elles m'ont couvert de baisers,
J'en ai reçu comme une pluie,
En somme j'en étais tout mouillé.

Et je craignais pour mon sommier,
Pour mon sommier, mais oui Mesdames,
En outre je dois faire mes gammes,
Je dois faire mes gammes en premier.

Mais elles n'ont pas voulu m'entendre,
Elles m'ont couvert de mots tendres,
J'en ai reçu comme une volée
Et j'en étais tout affolé.

Et je craignais pour ma raison,
Pour ma raison, mais oui Mesdames,
Pour ma raison et pour mon âme,
Je n'veux pas finir dans les flammes.

Et je craignais pour les ressorts.
Pour les ressorts du lit, Mesdames,
Alors elles m'ont tiré au sort,
Et bourre et bourre et ratatam.

Et bourre et bourre et ratatam
Et bourre et bourre et ratatam.
Et bourre et bourre et ratatam.
Et bourre et bourre et ratatam.

На блошином рынке в Плузеламбре¹
Я откопал для своей комнаты
Зеркало, овальное, как яйцо,
И, несмотря на его возраст, почти новое.

Стоило сказать: «Здравствуйте, мадам»,
Как из него выходила очаровательная дама,
А то и две очаровательных дамы,
А то и три очаровательных дамы.

Что делать с этими очаровательными дамами?
Они пришли не для того, чтобы сыграть в шашки.
Со времен Суассонской чаши²
Они не видели мужчины.

Я боялся за свое здоровье,
За свое здоровье, о да, мои дамы,
Кроме того, я моногамен,
Но они не стали слушать.

Они запрыгнули ко мне в кровать,
Покрыли меня поцелуями,
На меня словно обрушился дождь,
В итоге я был весь мокрый.

Я боялся за свой матрас,
За свой матрас, о да, мои дамы,
Кроме того, я должен поиграть гаммы,
Я должен поиграть гаммы – это прежде всего.

Но они не захотели меня слушать,
Они покрыли меня нежными словами,
Это был словно залп,
От этого я просто потерял голову.

Я боялся за свой рассудок,
За свой рассудок, о да, мои дамы,
За свой рассудок и свою душу:
Я не хочу гореть в вечном пламени.

И я боялся за пружины,
За пружины кровати, дамы,
Но если уж мне выпало водить,
То эники-беники-хоп!